Майя закрыла чемодан на замки.

- Я уйду первой. Не стоит, чтобы он видел нас вместе.

- Подождите меня в кафе.

Проходя мимо Деона, Майя немного поколебалась. Он внушал ей сейчас подлинную жалость. Капитан отвернулся и ничего не сказал в ответ на ее "до свидание". Крепче сжав ручку чемодана, Майя сошла на берег. В большом кафе, оформленном в старинном стиле, посетителей было немного. Заказав кофе, Майя заметила, что дальше путешествовать в таком наряде уже не сможет. Выбрав в чемодане кое-что из одежды, она переоделась в умывальной комнате и вернулась в темно-зеленом твидовом костюме. Уже ждавший ее Даро даже присвистнул от удивления. Уложенные в хвост волосы а ля Брижит Бардо миловидно спадали по спине, глаза и губы были чуть подкрашены, ровно настолько, чтобы сделать лицо выразительным.

- Вы никогда мне не говорили, что вы женщина.

- Я взяла платье специально для Испании. Брюки там пока не носят.

- А я подумал, что вы опять куда-то звоните.

Кафе находилось в пятидесяти метрах от "Калины" и из окна они могли видеть спину Деона, безмятежно созерцавшего что-то на море.

- Что сказал вам на прощание капитан?

- Ничего. Мы пожали друг другу руки безовсяких комментариев. Интересно, какими будут его дальнейшие действия?

- Ради бахвальства Деон в состоянии продолжить путь в одиночку, но он может взять новый экипаж в Таррагоне.

- У него нет денег, чтобы платить ему.

- Всегда найдутся какие-нибудь туристы, которые согласятся ради романтики.

Они вышли из кафе. Такси не оказалось, и до вокзала они были вынуждены идти пешком, волоча за собой багаж. Узнав, что поезда не будет до обеда, они сдали вещи в камеру хранения и вернулись в город.

- Вы не жалеете? - спросила Майя. - Я бы не хотела быть виновницей.

- Что вы! В любом случае мне нечего больше делать на "Калине".

Несмотря на большое желание прояснить для себя последнюю реплику, Майя воздержалась от дальнейших расспросов.

- Марк, вы будете продолжать писать?

- Да, но не сразу . А вы - рисовать? Кстати, что вы обычно предпочитаете в живописи?

- Разное. Вы увидите, когда придете ко мне . Еще я хотела бы почитать одну из ваших книжек.

Они долго говорили обо всем на свете, гуляя по улицам города. Даро оказался довольно эрудированным. Они открыли для себя много общего во вкусах, однако Даро старался увильнуть, как только разговор касался его личной жизни. Не любил он рассказывать и о своих собственных книгах. Очевидно, авторское тщеславие у него напрочь отсутствовало.

- Вы очень загадочный человек.

- Нет, нет, слишком посредственный, чтобы говорить о себе. Вы ищете загадочность там, где ничего, кроме серости, ждать не приходится.

Когда наступило время возвращаться на вокзал, они окинули прощальным взором порт. "Калина" все еще стояла у причала.

- Бедняга . Должно быть он скучает.

- Да, насколько я его знаю, он плохо переносит одиночество.

- Я его понимаю . Не будьте так жестоки к нему! Ведь он сейчас страдает от несчастной любви. В нашем возрасте это всегда очень трагично .

В первый раз Даро заговорил о своем возрасте. Обычно, казалось, он забывал его полностью.

- Так сколько же вам лет?

- Пятьдесят пять, - улыбнулся он.

- Не могу себе представить, что в вашем возрасте любовь бывает трагичной.

- Мне так кажется, хотя я в этом не очень разбираюсь.

- Не хотите ли вы сказать, что живете без женщины?

- Именно так. Это всегда удивляет женщин, - он засмеялся и прибавил, - до такой степени удивляет, что они начинают считать себя виновными в этом.

- Тогда вы гомосексуалист?

Вопрос был задан таким обычным тоном, как будто Майя спрашивала католик он или протестант.